![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
С уведомлением
Jun. 22nd, 2010 11:39 amКаждый раз, когда в моей жизни намечаютмся перемены, жизнь подает мне знаки.
( ... )
( ... )
Jun. 22nd, 2010
С уведомлением
Jun. 22nd, 2010 11:39 amКаждый раз, когда в моей жизни намечаютмся перемены, жизнь подает мне знаки.
( ... )
( ... )
(no subject)
Jun. 22nd, 2010 11:42 amСыну, заворчавшему возмущенно на мое замечание, сказала - ну вот, завувузел!
Не вувузей!
Не вувузей!
(no subject)
Jun. 22nd, 2010 11:42 amСыну, заворчавшему возмущенно на мое замечание, сказала - ну вот, завувузел!
Не вувузей!
Не вувузей!
Где-то там они познакомились.
Не важно, в общем, где и как – как-то все знакомятся, находят первые слова, или просто сталкиваются в обеденный перерыв с подносами, или у на чьей-то даче кто-то говорит, а это Антон, кстати, Антон – вот моя школьная подруга, она печет такие пироги – пальчики оближешь, или еще как-то.
Это не важно.
Они познакомились – ничего феерического, или необычного, ничего из того, о чем можно потом сказать внукам, что вот, когда зарево пожара упало на его лицо, я поняла, что ждала его всю его жизнь, и тогда он улыбнулся и вынес меня на руках, или там я поднял ее узкую черную перчатку, шелковой змеей упавшую к ногам, и когда подал ей, она сказала – вы знаете, я загадала, что вы будете моим мужем, или что-нибудь из серии – она была лучшей студенткой курса, а он талантливый аспирант, и хотя оба были несвободны, однако страсть разгорелась так, что весь университет следил, замирая, за их романом, и даже никто не осудил, когда они все-таки расстались со своими (он с женой – она с мужем) - и соединились, потому что мало кому выпадает такая любовь.
Все было обычно, и даже не стоит говорить о начале их знакомства.
Они встречались на выходных - такие банальные прогулки, кафе в центре, букет хризантем в целлофановой нарядной юбочке, а давайте съездим в Петергоф, сто лет не видел фонтанов, пригоревший пирог – не знаю, в чем дело – первый раз со мной такое, ну что за напасть, так некстати, что вы, Зоя, мясо очень вкусное, может быть немного вина, ой, да курите в комнате, курите, вот еще – на балкон выходить.
Вечером она звонит подруге - да, ну да, ничего такой, нормальный мужик, от первого брака? Ну так взрослый же уже, нет, ничего, ничего, нормальный, и поговорить можно, ну почему только поговорить, вечно ты, Светка…говорю же – нормально…
Она прижимает трубку к плечу, глядя на себя в зеркало, внимательно, как только умеют смотреть на себя женщины, скрупулезно подсчитывая каждую морщинку и тень под глазами, кивает, в чем-то соглашаясь с невидимой подругой.
( ... )
Не важно, в общем, где и как – как-то все знакомятся, находят первые слова, или просто сталкиваются в обеденный перерыв с подносами, или у на чьей-то даче кто-то говорит, а это Антон, кстати, Антон – вот моя школьная подруга, она печет такие пироги – пальчики оближешь, или еще как-то.
Это не важно.
Они познакомились – ничего феерического, или необычного, ничего из того, о чем можно потом сказать внукам, что вот, когда зарево пожара упало на его лицо, я поняла, что ждала его всю его жизнь, и тогда он улыбнулся и вынес меня на руках, или там я поднял ее узкую черную перчатку, шелковой змеей упавшую к ногам, и когда подал ей, она сказала – вы знаете, я загадала, что вы будете моим мужем, или что-нибудь из серии – она была лучшей студенткой курса, а он талантливый аспирант, и хотя оба были несвободны, однако страсть разгорелась так, что весь университет следил, замирая, за их романом, и даже никто не осудил, когда они все-таки расстались со своими (он с женой – она с мужем) - и соединились, потому что мало кому выпадает такая любовь.
Все было обычно, и даже не стоит говорить о начале их знакомства.
Они встречались на выходных - такие банальные прогулки, кафе в центре, букет хризантем в целлофановой нарядной юбочке, а давайте съездим в Петергоф, сто лет не видел фонтанов, пригоревший пирог – не знаю, в чем дело – первый раз со мной такое, ну что за напасть, так некстати, что вы, Зоя, мясо очень вкусное, может быть немного вина, ой, да курите в комнате, курите, вот еще – на балкон выходить.
Вечером она звонит подруге - да, ну да, ничего такой, нормальный мужик, от первого брака? Ну так взрослый же уже, нет, ничего, ничего, нормальный, и поговорить можно, ну почему только поговорить, вечно ты, Светка…говорю же – нормально…
Она прижимает трубку к плечу, глядя на себя в зеркало, внимательно, как только умеют смотреть на себя женщины, скрупулезно подсчитывая каждую морщинку и тень под глазами, кивает, в чем-то соглашаясь с невидимой подругой.
( ... )
Где-то там они познакомились.
Не важно, в общем, где и как – как-то все знакомятся, находят первые слова, или просто сталкиваются в обеденный перерыв с подносами, или у на чьей-то даче кто-то говорит, а это Антон, кстати, Антон – вот моя школьная подруга, она печет такие пироги – пальчики оближешь, или еще как-то.
Это не важно.
Они познакомились – ничего феерического, или необычного, ничего из того, о чем можно потом сказать внукам, что вот, когда зарево пожара упало на его лицо, я поняла, что ждала его всю его жизнь, и тогда он улыбнулся и вынес меня на руках, или там я поднял ее узкую черную перчатку, шелковой змеей упавшую к ногам, и когда подал ей, она сказала – вы знаете, я загадала, что вы будете моим мужем, или что-нибудь из серии – она была лучшей студенткой курса, а он талантливый аспирант, и хотя оба были несвободны, однако страсть разгорелась так, что весь университет следил, замирая, за их романом, и даже никто не осудил, когда они все-таки расстались со своими (он с женой – она с мужем) - и соединились, потому что мало кому выпадает такая любовь.
Все было обычно, и даже не стоит говорить о начале их знакомства.
Они встречались на выходных - такие банальные прогулки, кафе в центре, букет хризантем в целлофановой нарядной юбочке, а давайте съездим в Петергоф, сто лет не видел фонтанов, пригоревший пирог – не знаю, в чем дело – первый раз со мной такое, ну что за напасть, так некстати, что вы, Зоя, мясо очень вкусное, может быть немного вина, ой, да курите в комнате, курите, вот еще – на балкон выходить.
Вечером она звонит подруге - да, ну да, ничего такой, нормальный мужик, от первого брака? Ну так взрослый же уже, нет, ничего, ничего, нормальный, и поговорить можно, ну почему только поговорить, вечно ты, Светка…говорю же – нормально…
Она прижимает трубку к плечу, глядя на себя в зеркало, внимательно, как только умеют смотреть на себя женщины, скрупулезно подсчитывая каждую морщинку и тень под глазами, кивает, в чем-то соглашаясь с невидимой подругой.
( ... )
Не важно, в общем, где и как – как-то все знакомятся, находят первые слова, или просто сталкиваются в обеденный перерыв с подносами, или у на чьей-то даче кто-то говорит, а это Антон, кстати, Антон – вот моя школьная подруга, она печет такие пироги – пальчики оближешь, или еще как-то.
Это не важно.
Они познакомились – ничего феерического, или необычного, ничего из того, о чем можно потом сказать внукам, что вот, когда зарево пожара упало на его лицо, я поняла, что ждала его всю его жизнь, и тогда он улыбнулся и вынес меня на руках, или там я поднял ее узкую черную перчатку, шелковой змеей упавшую к ногам, и когда подал ей, она сказала – вы знаете, я загадала, что вы будете моим мужем, или что-нибудь из серии – она была лучшей студенткой курса, а он талантливый аспирант, и хотя оба были несвободны, однако страсть разгорелась так, что весь университет следил, замирая, за их романом, и даже никто не осудил, когда они все-таки расстались со своими (он с женой – она с мужем) - и соединились, потому что мало кому выпадает такая любовь.
Все было обычно, и даже не стоит говорить о начале их знакомства.
Они встречались на выходных - такие банальные прогулки, кафе в центре, букет хризантем в целлофановой нарядной юбочке, а давайте съездим в Петергоф, сто лет не видел фонтанов, пригоревший пирог – не знаю, в чем дело – первый раз со мной такое, ну что за напасть, так некстати, что вы, Зоя, мясо очень вкусное, может быть немного вина, ой, да курите в комнате, курите, вот еще – на балкон выходить.
Вечером она звонит подруге - да, ну да, ничего такой, нормальный мужик, от первого брака? Ну так взрослый же уже, нет, ничего, ничего, нормальный, и поговорить можно, ну почему только поговорить, вечно ты, Светка…говорю же – нормально…
Она прижимает трубку к плечу, глядя на себя в зеркало, внимательно, как только умеют смотреть на себя женщины, скрупулезно подсчитывая каждую морщинку и тень под глазами, кивает, в чем-то соглашаясь с невидимой подругой.
( ... )
Вот я, когда услышу сейчас, что человек говорит «звОнит», я не буду думать про него плохо. В конце концов, он, может, учился в школе в маленьком городке рабочем, где все так говорят, даже учительница русского языка. Не его вина. Он, может, зато умеет чинить унитазы прекрасно, быстро и не клянча свыше оговоренного – а это встречается нынче реже , чем люди, правильно ставящие ударения в словах. Или, может, он еще слишком юн и не все правила выучил – бывает, это не страшно, я в юности знала нескольких людей, которые говорили ужас как, а потом ничего, осмотрелись, благо умные, и все у них в порядке. Одна вообще в музее работает – и ценный кадр. А второй живет в Амстердаме, где ему по-русски и не с кем поговорить. Может, он в голландском или немецком делает ошибки, но это не страшно, потому что покупателям его картин все равно, как он там говорит, им нравятся его странные и прекрасные работы.
Так что я не думаю плохо про людей, которые говорят неправильно.
Для меня это не показатель личности, а скорее, условий ее (личности), жизни.
Мне не важно.
А когда –то было важно.
( Read more... )
Так что я не думаю плохо про людей, которые говорят неправильно.
Для меня это не показатель личности, а скорее, условий ее (личности), жизни.
Мне не важно.
А когда –то было важно.
( Read more... )
Вот я, когда услышу сейчас, что человек говорит «звОнит», я не буду думать про него плохо. В конце концов, он, может, учился в школе в маленьком городке рабочем, где все так говорят, даже учительница русского языка. Не его вина. Он, может, зато умеет чинить унитазы прекрасно, быстро и не клянча свыше оговоренного – а это встречается нынче реже , чем люди, правильно ставящие ударения в словах. Или, может, он еще слишком юн и не все правила выучил – бывает, это не страшно, я в юности знала нескольких людей, которые говорили ужас как, а потом ничего, осмотрелись, благо умные, и все у них в порядке. Одна вообще в музее работает – и ценный кадр. А второй живет в Амстердаме, где ему по-русски и не с кем поговорить. Может, он в голландском или немецком делает ошибки, но это не страшно, потому что покупателям его картин все равно, как он там говорит, им нравятся его странные и прекрасные работы.
Так что я не думаю плохо про людей, которые говорят неправильно.
Для меня это не показатель личности, а скорее, условий ее (личности), жизни.
Мне не важно.
А когда –то было важно.
( Read more... )
Так что я не думаю плохо про людей, которые говорят неправильно.
Для меня это не показатель личности, а скорее, условий ее (личности), жизни.
Мне не важно.
А когда –то было важно.
( Read more... )