strogaya_anna

Такая вот женщина-тутовый шелкопряд.
Толстенькое тельце, подслеповатые глаза, равнодушное лицо.
Полностью одомашнена, смирная, разучившаяся летать – зачем? К кому? Ест двадцать четыре часа в сутки – безостановочно – мелкий сор домашних обид, уверенность близких, подъедает подчистую их свободу, их усталость, их победы, их радость и успехи, ест и ест, ест и ест, растет и толстеет, от ее сытенькой отрыжки темнеет в глазах.
Результат ее ежедневного труда – длинная, тонкая, но прочная шелковая нить, которой она заматывает в кокон и своего мужа, и своих детей, так прочно, так туго, что не вырваться, не выскользнуть из него, из размеренного быта, из уютного, душного дома, из ласковой жестокой опеки, из заботливого постоянного внимания.
Сонное лицо, одутловатое сердце – господи, да зачем же куда-то – так же тут хорошо, я же – ничего для себя, все для вас, все для вас, все для вас – и новый виток прочной нити – по горлу, по ногам, по рукам – такая вот у шелкопряда любовь – прочная.
Она плохо видит, потому не знает, что муж ее – только снаружи муж, а внутри – хрустят высосанные сердце и мозг, и что дети - не умеют ходить, не умеют летать, и даже уже не мечтают, скованные, связанные с рождения, запертые в тесном ее шелковом домике