strogaya_anna

Тренькнул звонок. И сразу затих, словно поперхнулся.
Он пошел открывать дверь, точно зная, кто пришел.
Это она всегда звонила так, словно в последний момент испугалась и убрала руку.
Так и есть.
Надя стояла за дверью, вся мокрая с головы до ног и смотрела вопросительно:
- Можно?
- Заходи, - сказал он и пошел обратно в комнату.
- Ты чего мокрая такая? Дождь , что ли? – спросил, пока она задержалась в прихожей.
- Да.
Она прошла, забралась, как обычно, с ногами, в низкое кресло, подперла голову кулаком и посмотрела на него.
Он, как всегда, сидел за столом,перед двумя работающими мониторами, и , как всегда, что-то делал - то ли паял, то ли собирал – какие-то проводки и железные штучки лежали перед ним, и он сосредоточенно занимался ими.
- Миииш, - протянула она, - я не мешаю? Ты, если что, скажи, я уйду, - сказала она, поудобнее пристраивая свое легкое тело.
- Кто умеет крепко стоять, того нельзя опрокинуть, сказал он ровным голосом, отрезая от какой—то трубочки небольшой кусочек. – Кто умеет опереться, того нельзя уронить.
Она помолчала, потом принюхалась и спросила:
- Чем это у тебя так пахнет?
- Эпоксидная смола, - ответил он, не отрываясь от своего занятия.
- Мишка, ты такой спокойный всегда, – сказала она, - как тебе это удается?
Ловко орудуя паяльником, он сказал глухо:
- Если держать свои двери открытыми, к тебе придет именно то, что нужно.
Она подумала, что в ее двери вечно валится всякая ерунда и гадость, вздохнула и сказала:
- Серега опять нарисовался, проходу не дает. А мать ругается, говорит, что я шалава.
Улыбка слегка тронула его напряженные губы.
-Я ей говорю., что мне насрать на этого придурка, а она орет…
Надя смотрела на Мишу, сосредоточенно пересыпающего какой-то порошок из стеклянной банки в картонную коробку.
Какой он все-таки красивый, подумала она и вздохнула.
- Миш, чо мне сделать, чтобы он отстал, а?
- В недеянии высшая мудрость и победа.
- Это что значит? - спросила привычно она.
- Молчи и ничего не делай. То, что должно сделаться, сделается само. Что не сделается – того не надо.
Надя выслушала его слова, намотала прядь длинных волос на палец с облупившимся лаком, помолчала, обдумывая, потом уточнила:
- Т.е. он лезет, а я чего?
- А ты ничего, - ответил он и закрыл стеклянную банку, отставил ее в сторону и снова взялся за паяльник.
- Миш, так он лапает, вон, смотри – синяки, - и она закатала рукав блузки.
Он коротко глянул на худую девичью руку, нахмурился и сказал.
- В следующий раз сразу звони мне, я выйду.
Она успокоено улыбнулась и стала возить туда-сюда по столу игрушечную синюю машинку.
- Не надо, - сказал он , и она перестала.
- Хочешь, я чай заварю, - спросила она, оглядываясь.
- Завари, - сказал он.
Пока она, напевая, звенела посудой на кухне, он старательно высыпал в коробку, над которой возился, несколько шариков скомканной фольги, потом достал пластилин и стал разминать его в свои сильных худых пальцах.
- Миша, какие чашки принести? – крикнула Надя. – Красные?
- Да! – отозвался он.
Он осторожно отодвинул на другой край стола свое сооружение и кликнул компьютерной мышью.
К тому моменту, как Надя принесла на лаковом подносе пузатый заварной чайник и красные кружки с золотыми иероглифами, он успел ответить на пару важных писем и разобрать машинку.
- У тебя так чисто всегда, Миш, - сказала Надя, усаживаясь на свое место, - я у мужиков такой чистоты не видала. Да я и у женщин не видала, - сказала она, улыбаясь.
Он тоже улыбнулся:
- Хаос рождается от неясности мыслей и жадного духа, - ответил он и начал разливать чай.
- А у меня жадный дух? – спросила Надя. Делая обжигающий глоток.
- Твой дух как любопытный птенец, который выглядывает из гнезда, под которым ходит голодный кот. Вот ты все врем попадаешь в разные истории, - сказал он, - знаешь, почему?
- Почему? – спросила она, с удовольствием вспоминая, как пару лет назад они и познакомились благодаря одной такой истории. Он ее спас, проходя мимо – взрослый серьезный парень, привел домой, успокоил, потом проводил к матери, и что-то такое ей сказал, что та всегда говорила о нем уважительно, как о своем начальнике.
- Потому что ты слишком много говоришь. И слишком много слушаешь. А красивые слова не заслуживают доверия. Настоящие слова не изящны. Понимаешь?
Она кивнула.
- Добрый не бывает красноречив. Это зло много говорит. Ты должна перестать слушать слова.
- Вообще? – спросила она. Ей ужасно нравились все эти их умные разговоры.
- Да, – сказал он. – Чтобы услышать истину. Слова не нужны.
- А что нужно?
- Нужно перестать быть твердой. И стать мягкой. Нужно стать как вода. Которая течет к своей цели, обходя горы.
А ты всегда лезешь на гору. Понимаешь?
- Понимаю, - задумчиво сказала она. Наматывая на палец прядь волос.
- Ну иди, - сказал он.
- Давай, я помою посуду, - сказала она.
- Не надо, сам. Иди, мне правда нужно доделать кое-что.
- Миш, спасибо тебе. Ты меня всегда так успокаиваешь, сказала Надя и, поднявшись на цыпочки, поцеловала его в щеку. – Все так становится просто и понятно.
Он улыбнулся и слегка подтолкнул ее к открытой двери.

Когда он проводил ее (волосы и одежда ее уже совсем высохли, и только в коридоре остались мокрые следы от ее обуви), он вернулся к своему занятию.
Через полчаса, закончив, он позвонил и сказал:
- Можешь приезжать, все готово.

Он включил музыку и лег на низкую тахту, закрыв глаза.
У него было еще два часа на медитацию, до того, как заказчик заберет готовую бомбу.