![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
Наверное, когда у людей, склонных к алкоголизму, такое настроение, как у меня сейчас, то они напиваются – мрачно и методично, в одиночестве и без всяких закусок – просто наливают из бутылки в стакан и пьют – как воду в жару.
Наверное, у тех, кто не может без общения, в таком настроении, как я сейчас, открываются все шлюзы – и они говорят, говорят, говорят, говорят – без остановки, со всеми, а если никого нет (все разбежались) – то просто звонят кому-нибудь по телефону и продолжают говорить.
Люди, которые склонны жалеть себя, несчастных, в таком настроении просто плачут, я думаю. Плачут о себе целый день, и ночью тоже плачут, и лежат на мокрой подушке.
Люди деятельные в таком настроении судорожно хватаются за все дела разом – работа – их способ борьбы и существования – вот они и работают, дело делают, с утра и до поздней ночи.
Гурманы и кулинары, возможно, готовят нечто под изысканным соусом, красиво сервируют стол и в одиночестве съедают приготовленное, внимательно прислушиваясь к органо-лептическим и вкусовым ощущениям.
Глубоко-религиозные, наверное, молятся, искренне и истово.
Дети – капризничают.
А я пишу рассказы с убийствами и не отвечаю на телефонные звонки.
Это просто осень заглянула в окно. Это просто веет тленом.
Просто приступ горечи.
Все пройдет.
Все.

Наверное, у тех, кто не может без общения, в таком настроении, как я сейчас, открываются все шлюзы – и они говорят, говорят, говорят, говорят – без остановки, со всеми, а если никого нет (все разбежались) – то просто звонят кому-нибудь по телефону и продолжают говорить.
Люди, которые склонны жалеть себя, несчастных, в таком настроении просто плачут, я думаю. Плачут о себе целый день, и ночью тоже плачут, и лежат на мокрой подушке.
Люди деятельные в таком настроении судорожно хватаются за все дела разом – работа – их способ борьбы и существования – вот они и работают, дело делают, с утра и до поздней ночи.
Гурманы и кулинары, возможно, готовят нечто под изысканным соусом, красиво сервируют стол и в одиночестве съедают приготовленное, внимательно прислушиваясь к органо-лептическим и вкусовым ощущениям.
Глубоко-религиозные, наверное, молятся, искренне и истово.
Дети – капризничают.
А я пишу рассказы с убийствами и не отвечаю на телефонные звонки.
Это просто осень заглянула в окно. Это просто веет тленом.
Просто приступ горечи.
Все пройдет.
Все.
