(no subject)
May. 12th, 2010 04:52 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
strogaya_annaА я порой понимаю ту принцессу из сказки Андерсена «Свинопас».
Ту, которая не очаровывалась живой розой или настоящим соловьем, а ценила лишь их искусные искусственные копии.
Когда смотришь на небо и понимаешь, что оно абсолютно кустодиевское (помните – зеленоватое зимнее небо на портрете Шаляпина?). Или гуляя вечером в Павловском парке – узнаешь ландшафты малых голландцев – эта темная зелень дубов с выписанными старательно листьями, эта простодушная аккуратность дорожек, уводящих вглубь картины, т.е. парка. Или, увидев на улице худую угловатую девушку в длинной юбке, которая то облепит ноги, повинуясь ветру. То распустится парусом, подумать о балеринах Бакста. Или, беседуя заполночь в кафе с друзьями, вдруг понять. Что и весь разговор наш, и это кафе, и белые их рубашки с ослабленным галстуком, и дым сигарет – все это – сцена из какого-то черно-белого фильма итальянского неореализма.
И вот тогда, когда я , глядя на человека, начинаю придумывать для него фильм, а глядя на розу , размышляю, в чем бы она была прекраснее – в акварели или пастельном тумане, когда я непроизвольно в разговоре начинаю рифмовать слова, а любую фразу собеседника заканчиваю мысленной ремаркой – сказал он и закурил…
Тогда я понимаю, что мне пора на выход.
Т.е. в люди, на природу, в город, в толпу, чтобы я не успевала транспонировать действительность в тексты и картинки, а начала просто дышать, смотреть , ходить, говорить и чувствовать жизнь вокруг.
Ту, которая не очаровывалась живой розой или настоящим соловьем, а ценила лишь их искусные искусственные копии.
Когда смотришь на небо и понимаешь, что оно абсолютно кустодиевское (помните – зеленоватое зимнее небо на портрете Шаляпина?). Или гуляя вечером в Павловском парке – узнаешь ландшафты малых голландцев – эта темная зелень дубов с выписанными старательно листьями, эта простодушная аккуратность дорожек, уводящих вглубь картины, т.е. парка. Или, увидев на улице худую угловатую девушку в длинной юбке, которая то облепит ноги, повинуясь ветру. То распустится парусом, подумать о балеринах Бакста. Или, беседуя заполночь в кафе с друзьями, вдруг понять. Что и весь разговор наш, и это кафе, и белые их рубашки с ослабленным галстуком, и дым сигарет – все это – сцена из какого-то черно-белого фильма итальянского неореализма.
И вот тогда, когда я , глядя на человека, начинаю придумывать для него фильм, а глядя на розу , размышляю, в чем бы она была прекраснее – в акварели или пастельном тумане, когда я непроизвольно в разговоре начинаю рифмовать слова, а любую фразу собеседника заканчиваю мысленной ремаркой – сказал он и закурил…
Тогда я понимаю, что мне пора на выход.
Т.е. в люди, на природу, в город, в толпу, чтобы я не успевала транспонировать действительность в тексты и картинки, а начала просто дышать, смотреть , ходить, говорить и чувствовать жизнь вокруг.
