(no subject)
Nov. 18th, 2010 11:50 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
strogaya_annaЖизнь только в интервалах.
Дух ее, что все облагораживает, наполняет воздухом и смыслом.
Все остальное – это такой плотный мясистый кусок материи, сыромятная кожа, кирпичная глина, чугунная гиря – все эти обременительные обязанности, рутинные необходимости, неисключаемые обстоятельства, которые не сбросишь со счетов.
Нет, не сбросишь.
Эти утренние подъемы – школа, вуз, работа, с семьей на дачу, нужные встречи, посуда после ужина, поездка за новым телевизором, уроки, отчеты, стирка, развал-схождение, отпуск на море, еще две страницы отчета, в аптеку за лекарством, пробки утром, пробки вечером, в субботу надо отоспаться, созвонимся на недельке…
Такой вал, такая центрифуга, такая вязкая, такая плотная субстанция – не вырваться. Не выскочить, не отказаться – ты всем должен, тебе все должны, все время дела, слова, люди, люди, случайные, чужие, приятные, любимые – ты всегда с ними, они с тобой, новости, сплетни, обязательства, счета, документы, очереди, трудные решения.
И только в маленькие интервалы, крошечные, короткие, как взмах ресниц – волшебный воздух подлинной жизни, во время краткого сбоя, когда все словно отвернулись, даже боги, даже парки, даже маленькие случайные нимфы парков – когда ты один-один, свободный и прекрасный, ничей человек, только ты, веселое, забавно задуманное существо, наполненное ветром мира, продуваемое сквозняком и прозрачное на просвет…
Когда ты неожиданно полон смысла и красоты, как пауза у Дебюсси, сбой между нотами, вздох между звуками, тишина между двумя ударами сердца.
Вот в этих щелях жизни, в паузах, и живешь, в запинках, остановках.
Веет дух , облагораживая мясо жизни, ее тяжелую, насущную плоть.
Дух ее, что все облагораживает, наполняет воздухом и смыслом.
Все остальное – это такой плотный мясистый кусок материи, сыромятная кожа, кирпичная глина, чугунная гиря – все эти обременительные обязанности, рутинные необходимости, неисключаемые обстоятельства, которые не сбросишь со счетов.
Нет, не сбросишь.
Эти утренние подъемы – школа, вуз, работа, с семьей на дачу, нужные встречи, посуда после ужина, поездка за новым телевизором, уроки, отчеты, стирка, развал-схождение, отпуск на море, еще две страницы отчета, в аптеку за лекарством, пробки утром, пробки вечером, в субботу надо отоспаться, созвонимся на недельке…
Такой вал, такая центрифуга, такая вязкая, такая плотная субстанция – не вырваться. Не выскочить, не отказаться – ты всем должен, тебе все должны, все время дела, слова, люди, люди, случайные, чужие, приятные, любимые – ты всегда с ними, они с тобой, новости, сплетни, обязательства, счета, документы, очереди, трудные решения.
И только в маленькие интервалы, крошечные, короткие, как взмах ресниц – волшебный воздух подлинной жизни, во время краткого сбоя, когда все словно отвернулись, даже боги, даже парки, даже маленькие случайные нимфы парков – когда ты один-один, свободный и прекрасный, ничей человек, только ты, веселое, забавно задуманное существо, наполненное ветром мира, продуваемое сквозняком и прозрачное на просвет…
Когда ты неожиданно полон смысла и красоты, как пауза у Дебюсси, сбой между нотами, вздох между звуками, тишина между двумя ударами сердца.
Вот в этих щелях жизни, в паузах, и живешь, в запинках, остановках.
Веет дух , облагораживая мясо жизни, ее тяжелую, насущную плоть.
