strogaya_anna

Я тут прочла дневники Нагибина недавно. Я думаю, все это прочли давно, да я и сама помню смутно что-то со времен перестройки, да и пару лет назад начинала, но забросила, потому как не интересен мне Нагибин был (ну в ранней школе какие-то рассказы, помню, школьные такие).

И всю дорогу злилась, пока читала.

Нет, не потому что он всех ненавидит и считает идиотами (нормальная такая реакция), и его амурные дела меня не волновали (у меня у самой…впрочем, ладно), и до Бэллы Ахмадулиной мне никогда никакого дела не было.

Злилась я на

повторяющуюся из года в год запись – Это был самый страшный год для меня, этот год был страшен, этот черный для меня год, еще один страшный и жестокий год…

А страшен он был, потому что то не отметили наградой за сценарий фильма, то не выпустили в двадцать пятый раз за границу , то кто-то ругнул в газете… Я понимаю, понимаю, что свое – оно болит сильнее, чешется страшнее, и что кому жемчуг мелок, кому щи без мяса, понимаю, и что две машины и два водителя еще не делают несчастья легче переносимыми.

Но…

Нет, это меня злит. Вот в это же время где-то там же рядом, сперва жил, а потом умирал Шаламов, например. Или тот же Лев Толстой когда-то в Ясной Поляне страдал (и многие сейчас говорят – ну чего он там страдал-то, в поместье, смеются над ним, пытающимся пахать). Но граф спорил и ругался с Богом. А Нагибин с Союзом писателей.

Я в общем, даже не о Нагибине (ну жил человек, как мог, Бог ему судья, страдал, опять же). Просто отмечаю, что страдание обесценено. Ну вот недавно у кого-то прочитала – нет ничего страшнее, чем прийти туда, где тебя не ждут. Ну…неприятно, конечно, хотя и в этом есть развлечение. Но…что, правда нет ничего страшнее? Все эти почти без шуток – ужас, кошмар, шок, и прочее гипертрофированное выражение для обозначения мелких неприятностей – оно злит. Правда, злит. Потому что , как бы не раздражался сам по мелочам, личным и общественным, ну ведь помнишь четко, что горе – это война, голод, страшная болезнь, нищета, смерть дорогого и близкого, наказание без преступления, предательство, неправый суд и беспомощность. Вот это – горе. Есть беда, есть ужас, есть страх и несчастие.

И потом уже, снижая градус – разводы, измены, когда не любят, когда плохо отозвались и когда носят носки с сандалиями.

То же самое – насчет веселья и восторга.

Все эти интернетские – ААААААААААА!, гениально, смешно до колик и т.д, и не только интрнетское – в жизни реальной наблюдаю то же самое – как смешно. Хахахаха – на то, что достойно ну улыбки как максимум.

Что, правда так смешно?

Меня злит, когда слово (и следом за ним то, что оно выражает – чувства, мысль, идея) становится фуфлом.

И когда фуфло становится нормой.

Черт. Вот и сама, как Нагибин

.
UPD: Ладно, признаю, я предвзята. Просто я привыкла измерять горе в духе древнегреческой трагедии. Шкала большая у меня просто. Я забыла про микроскопы и линейки для первоклассников